Неточные совпадения
Они ушли. Напрасно я им откликнулся: они б еще с час проискали меня в саду. Тревога между тем сделалась ужасная. Из
крепости прискакал казак. Все зашевелилось; стали искать черкесов во всех кустах — и, разумеется, ничего не нашли. Но многие, вероятно, остались в твердом убеждении, что если б гарнизон показал более храбрости и поспешности, то по крайней мере десятка
два хищников остались бы на месте.
Слезши с лошадей, дамы вошли к княгине; я был взволнован и поскакал в горы развеять мысли, толпившиеся в голове моей. Росистый вечер дышал упоительной прохладой. Луна подымалась из-за темных вершин. Каждый шаг моей некованой лошади глухо раздавался в молчании ущелий; у водопада я напоил коня, жадно вдохнул в себя раза
два свежий воздух южной ночи и пустился в обратный путь. Я ехал через слободку. Огни начинали угасать в окнах; часовые на валу
крепости и казаки на окрестных пикетах протяжно перекликались…
В
два прыжка он был уж на дворе; у ворот
крепости часовой загородил ему путь ружьем; он перескочил через ружье и кинулся бежать по дороге…
Тарас уже видел то по движенью и шуму в городе и расторопно хлопотал, строил, раздавал приказы и наказы, уставил в три таборы курени, обнесши их возами в виде
крепостей, — род битвы, в которой бывали непобедимы запорожцы;
двум куреням повелел забраться в засаду: убил часть поля острыми кольями, изломанным оружием, обломками копьев, чтобы при случае нагнать туда неприятельскую конницу.
Вскоре все заговорили о Пугачеве. Толки были различны. Комендант послал урядника с поручением разведать хорошенько обо всем по соседним селениям и
крепостям. Урядник возвратился через
два дня и объявил, что в степи верст за шестьдесят от
крепости видел он множество огней и слышал от башкирцев, что идет неведомая сила. Впрочем, не мог он сказать ничего положительного, потому что ехать далее побоялся.
Неприметным образом часа через
два очутились мы в ближней
крепости, также подвластной Пугачеву.
Неожиданная весть сильно меня поразила. Комендант Нижнеозерной
крепости, тихий и скромный молодой человек, был мне знаком: месяца за
два перед тем проезжал он из Оренбурга с молодой своей женою и останавливался у Ивана Кузмича. Нижнеозерная находилась от нашей
крепости верстах в двадцати пяти. С часу на час должно было и нам ожидать нападения Пугачева. Участь Марьи Ивановны живо представилась мне, и сердце у меня так и замерло.
По гласису тянутся
две аллеи больших широколиственных деревьев; между аллеями, по широкой дороге, движется бесконечная нить двуместных и четвероместных колясок, с синьорами и синьоринами, с джентльменами, джентльменками, и огибает огромное пространство от предместий, мимо
крепости, до самого взморья.
Обитатели «Шиповской
крепости» делились на
две категории: в одной — беглые крепостные, мелкие воры, нищие, сбежавшие от родителей и хозяев дети, ученики и скрывшиеся из малолетнего отделения тюремного замка, затем московские мещане и беспаспортные крестьяне из ближних деревень. Все это развеселый пьяный народ, ищущий здесь убежища от полиции.
Вот эти-то «имеющие приезд ко двору» заслуженные «болдохи» или «иваны» из «Шиповской
крепости» и «волки» из «Сухого оврага» с Хитровки имели
два входа — один общий с бульвара, а другой с Грачевки, где также исчезали незримо с тротуара, особенно когда приходилось тащить узлы, что через зал все-таки как-то неудобно.
В Кронштате прожил я
два дня с великим удовольствием, насыщаяся зрением множества иностранных кораблей, каменной одежды
крепости Кронштатской и строений, стремительно возвышающихся.
Два французских стихотворения Барятинского: «Стансы в темнице» (в Петропавловской
крепости) и атеистическое «О боге» — переведены на русский язык М. В. Нечкиной («Восстание декабристов», т. X, стр. 304 и сл.; сб. «Избр. произведения декабристов», II, стр. 437 и сл.); другой перевод отдельных отрывков — Б. В. Томашевского (сб. «Поэзия декабристов», 1950, стр. 648 и сл.).] несколько слов тебе скажу в ответ.
[Нас — психически больного Н. С. Бобрищева-Пушкина, который думал, что его везут под конвоем
двух казаков в
крепость.
После этого убийства Иоанн, в мрачном отчаянье, созвал Думу, объявил, что хочет идти в монастырь, и приказал приступить к выбору другого царя. Снисходя, однако, на усиленные просьбы бояр, он согласился остаться на престоле и ограничился одним покаянием и богатыми вкладами; а вскоре потом снова начались казни. Так, по свидетельству Одерборна, он осудил на смерть
две тысячи триста человек за то, что они сдали врагам разные
крепости, хотя сам Баторий удивлялся их мужеству.
Тотчас же отрядили
двух парней, под конвоем, за инструментом в
крепость, а в ожидании все остальные преспокойно уселись на барке, вынули свои трубочки и опять закурили.
Сбоку, по нарам, разместилось человек восемь музыкантов:
две скрипки (одна была в остроге, другую у кого-то заняли в
крепости, а артист нашелся и дома), три балалайки — все самодельщина,
две гитары и бубен вместо контрабаса.
За
крепостью, на замерзшей реке, были
две казенные барки, которые за негодностью нужно было разобрать, чтоб по крайней мере старый лес не пропал даром.
Смерть Авдеева в реляции, которая была послана в Тифлис, описывалась следующим образом: «23 ноября
две роты Куринского полка выступили из
крепости для рубки леса. В середине дня значительное скопище горцев внезапно атаковало рубщиков. Цепь начала отступать, и в это время вторая рота ударила в штыки и опрокинула горцев. В деле легко ранены
два рядовых и убит один. Горцы же потеряли около ста человек убитыми и ранеными».
Известия, передаваемые ему лазутчиками, были нехороши. В продолжение четырех дней, которые он провел в
крепости, они
два раза приходили к нему, и оба раза известия были дурные.
Жизнь обитателей передовых
крепостей на чеченской линии шла по-старому. Были с тех пор
две тревоги, на которые выбегали роты и скакали казаки и милиционеры, но оба раза горцев не могли остановить. Они уходили и один раз в Воздвиженской угнали восемь лошадей казачьих с водопоя и убили казака. Набегов со времени последнего, когда был разорен аул, не было. Только ожидалась большая экспедиция в Большую Чечню вследствие назначения нового начальника левого фланга, князя Барятинского.
Когда пришли в
крепость, все было, как предвидел майор. Марья Дмитриевна накормила его и Бутлера и еще приглашенных из отряда
двух офицеров сытным, вкусным обедом, и майор наелся и напился так, что не мог уже говорить и пошел к себе спать. Бутлер, также усталый, но довольный и немного выпивший лишнего чихиря, пошел в свою комнатку, и едва успел раздеться, как, подложив ладонь под красивую курчавую голову, заснул крепким сном без сновидений и просыпания.
Хаджи-Мурат ехал шагом. Казаки и его нукеры, не отставая, следовали за ним. Выехали шагом по дороге за
крепостью. Встречались женщины с корзинами на головах, солдаты на повозках и скрипящие арбы на буйволах. Отъехав версты
две, Хаджи-Мурат тронул своего белого кабардинца; он пошел проездом, так, что его нукеры шли большой рысью. Так же ехали и казаки.
Ведь, как бы мы ни назывались, какие бы мы ни надевали на себя наряды, чем бы и при каких священниках ни мазали себя, сколько бы ни имели миллионов, сколько бы охраны ни стояло по нашему пути, сколько бы полицейских ни ограждали наше богатство, сколько бы мы ни казнили так называемых злодеев-революционеров и анархистов, какие бы мы сами ни совершали подвиги, какие бы ни основывали государства и ни воздвигали
крепости и башни от Вавилонской до Эйфелевой, — перед всеми нами всегда стоят
два неотвратимые условия нашей жизни, уничтожающие весь смысл ее: 1) смерть, всякую минуту могущая постигнуть каждого из нас, и 2) непрочность всех совершаемых нами дел, очень быстро, бесследно уничтожающихся.
Когда въехал он в
крепость, начали звонить в колокола; народ снял шапки, и когда самозванец стал сходить с лошади, при помощи
двух из его казаков, подхвативших его под руки, тогда все пали ниц.
Мятежники, притаясь, подпустили их к самой
крепости и вдруг сделали сильную вылазку, но были удержаны
двумя эскадронами, подкреплявшими первых.
Губернатор, измученный болезнию, от которой он и умер через
две недели, встретил победителя за воротами
крепости в сопровождении дворянства и духовенства.
Заев поспешил поставить там
две, но прежде, нежели успели их перетащить, мятежники разбили ядрами деревянный бастион, спешась бросились и доломали его и с обычным воплем ворвались в
крепость.
Голицын разделил войска на
две колонны, стал приближаться и открыл огонь, на который из
крепости отвечали столь же сильно.
Орская
крепость на степной стороне реки Яика, в
двух верстах от реки Ори, выстроена в 1735 году под названием Оренбурга. Она имела изрядные земляные укрепления. В ней всегда находился командир Орской дистанции и двойное число гарнизона по причине близ кочующих орд.
Старались возбудить в душе несчастных надежду на бога всемогущего и всевидящего, и ободренные страдальцы повторяли, что лучше предать себя воле его, нежели служить разбойнику, и во все время бедственной осады, кроме
двух или трех человек, из
крепости беглых не было.
Яик, по указу Екатерины II переименованный в Урал, выходит из гор, давших ему нынешнее его название; течет к югу вдоль их цепи, до того места, где некогда положено было основание Оренбургу и где теперь находится Орская
крепость; тут, разделив каменистый хребет их, поворачивает на запад и, протекши более
двух тысяч пятисот верст, впадает в Каспийское море.
Пугачев усиливался: прошло
две недели со дня, как явился он под Яицким городком с горстью бунтовщиков, и уж он имел до трех тысяч пехоты и конницы и более двадцати пушек. Семь
крепостей были им взяты или сдались ему. Войско его с часу на час умножалось неимоверно. Он решился пользоваться счастием и 3 октября, ночью, под Сакмарским городком перешел реку через мост, уцелевший вопреки распоряжениям Рейнсдорпа, и потянулся к Оренбургу.
Года через три его опять перевели в гвардию, но он возвратился из Орской
крепости, по замечанию знакомых, несколько поврежденным; вышел в отставку, потом уехал в имение, доставшееся ему после разоренного отца, который, кряхтя и ходя в нагольном тулупе, — для одного, впрочем, скругления, — прикупил
две тысячи пятьсот душ окольных крестьян; там новый помещик поссорился со всеми родными и уехал в чужие края.
— Разве вот что сделать! — произнес он. — Погодите, я сейчас вам все бумаги мои привезу!.. — проговорил он радостно и затем, схватив шапку, выбежал из нумера; но через какие-нибудь полчаса снова вернулся и действительно привез показать Елене, во-первых, купчую
крепость и планы на
два огромные каменные дома, собственно ему принадлежащие, и потом духовное завещание от родной бабки на очень большое имение.
Дабы предупредить эти эмиграции, которые, уменьшая число жителей
крепости, способствовали гарнизону долее в ней держаться, отдан был строгой приказ не пропускать их сквозь нашу передовую цепь: и эти несчастные должны были оставаться на нейтральной земле, среди наших и неприятельских аванпостов, под открытым небом, без куска хлеба и, при первом аванпостном деле, между
двух перекрестных огней.
Меж тем на дворе смерклось; наши выстрелы стали реже; влево на Гагельсберге [Гагельсберг и Бишефсберг —
две укрепленные горы, подле самой
крепости города Данцига.
И все тревожно бродили по набережной, лазили на скалы, взбирались на Генуэзскую
крепость, которая высится своими
двумя древними зубцами над городом, все: старики, молодые, женщины и дети.
С Генуэзской
крепости едва различишь кажущийся неподвижным темный корпус парохода, длинный хвост серого тающего дымка и
две мачты, стройно наклоненные назад.
Я не получал писем от Гоголя около
двух месяцев. Прилагаемое письмо от 5 марта 1841 года получено мною уже тогда, когда богу было угодно поразить нас ужасным и неожиданным ударом; именно 5 марта потеряли мы сына, полного
крепости телесных сил и всяких блистательных надежд; а потому все поручения Гоголя передал я к исполнению Погодину.
Другой раз я сам видел, как в
крепости, ночью, был пожар, и
две роты солдат тушили его.
У меня есть дубовая роща, в которой находится около
двух тысяч старых и молодых дубов; старые, в числе более двухсот, стоят очень редко между собою на большой сенокосной поляне, и только под некоторыми из них с незапамятных времен родятся во множестве белые грибы, несколько особенного образования и величины, необыкновенной плотнины и
крепости и также необыкновенного бронзового или стального цвета, иногда пестрые и глянцевитые, как мрамор.
На Кавказе тогда война была. По дорогам ни днем, ни ночью не было проезда. Чуть кто из русских отъедет или отойдет от
крепости, татары или убьют, или уведут в горы. И было заведено, что
два раза в неделю из
крепости в
крепость ходили провожатые солдаты. Спереди и сзади идут солдаты, а в средине едет народ.
Это были
два врага, которые одновременно вели осаду на одну и ту же
крепость: оба хотели взять
крепость и в то же время сокрушить другого осаждающего.
Так же тихо, так же незаметно, как и накануне, яхта поплыла назад и в
два часа ночи причалила к гранитным стенам Петропавловской
крепости.
Так, например, барон Сакен, польский резидент при дворе Екатерины, только 8 июня 1775 года, то есть почти через месяц, доносил в Париж, что адмирал Грейг привез в Кронштадт женщину, называвшую себя русскою великою княжной, и не ранее половины февраля 1776 года, то есть через
два с половиной месяца после смерти пленницы, писал, что сумасшедшая, так называемая принцесса Елизавета, вскоре после того, как привезена в Петербург, отправлена будто бы в Шлиссельбургскую
крепость и там умерла 14 февраля от болезни.
Самозванка (а не настоящая княжна Тараканова) действительно была заключена в Петропавловской
крепости, но, как видно из опубликованных теперь и не подлежащих никакому сомнению известий, — умерла от чахотки года за
два до наводнения 1777 года.
Третье лицо, капитан Тросенко, был старый кавказец в полном значении этого слова, то есть человек, для которого рота, которою он командовал, сделалась семейством,
крепость, где был штаб, — родиной, а песенники — единственными удовольствиями жизни, — человек, для которого все, что не было Кавказ, было достойно презрения, да и почти недостойно вероятия; все же, что было Кавказ, разделялось на
две половины: нашу и не нашу; первую он любил, вторую ненавидел всеми силами своей души, и главное — он был человек закаленной, спокойной храбрости, редкой доброты в отношении к своим товарищам и подчиненным и отчаянной прямоты и даже дерзости в отношении к ненавистным для него почему-то адъютантам и бонжурам.
Положение города на реке менее красиво;
крепость по живописности хуже нашего кремля; историческая татарская старина сводилась едва ли не к одной Сумбекиной башне. Только татарская часть города за рекой Булаком была своеобразнее. Но тогда и я, и большинство моих товарищей не приобрели еще вкуса к этнографии. Это не пошло дальше двух-трех прогулок по тем улицам, где скучилось татарское население, где были их школы и мечети, лавки, бани.
Веру Фигнер судили. Суд приговорил ее к смертной казни. Через восемь дней объявили, что государь император всемилостивейше изволил заменить ей смертную казнь каторгой без срока. Надели на нее пропитанный потом, несоразмерно большой арестантский серый халат с желтым бубновым тузом на спине и отвезли в Шлиссельбургскую
крепость. Там она пробыла в одиночном заключении двадцать
два года.
Постепенно выросли одна против другой как бы
две длинные, в десятки верст,
крепости, неприступно укрепленные, снабженные тяжелыми осадными орудиями.